Мой сайт

Компания отвела мне роль «подсадной утки» и очень хотела, чтобы я покорно ее играла. У каждого из них в планах был собственный «левый» вариант отдыха.

Эта идея не понравилась мне с самого начала, но Марина вцепилась в меня мертвой хваткой, подключив к своей настойчивой психологической атаке маму, папу и даже своего ненаглядного муженька Сергея.

—          Аринка должна поехать с нами, — убеждала она всех. — Когда она на море последний раз была? Правильно: в пионерском лагере... К тому же мы найдем ей в Крыму обалденного парня: я сердцем чую. Мне, например, обидно за сестренку: все одна, да одна! Правда, мама? Ну, разве я не права, скажи? Пора ведь нашей принцессе замуж выходить?

—        Нет, просто после сауны хорошо бы сделать массажик, попить кофейку...

—        Ну, что ж, если компания разваливается, я с Ариной поеду в Мисхор, — притворно вздохнула Марина.

—        Ты же не собиралась в Мисхор, — вставила я. — Уже забыла?

—        Передумала, — ответила сестра, и они с Аленкой снова переглянулись.

Довольные таким бескровным доступом к шарам и киям, мужчины смылись за секунду, Аленка направилась в сауну, а Марина, помявшись, предложила:

—        Слушай, Арина, давай поменяемся платьями. Я надену твое, а ты — мое.

—        И с чего ты это взял? — не сдавалась я в своей нахальности.

—        Только одинокие видят скрытый смысл в определенных словах, если их говорит человек противоположного пола. Они же все надеются выбраться из этой одинокости. Вот если я тебе скажу: «Я сейчас сброшу тебя с этой скалы», ты тоже будешь думать о поцелуях?

И он сделал шаг в мою сторону. «Мама!» — закричала я и схватилась за него, потому что больше хвататься было не за что. Ларик рассмеялся и усадил меня рядом с собой. Закат был невероятно красивым. Когда мы спускались с валуна, я уже не нахальничала, а, признавая его право первооткрывателя на это чудное место, осторожно попросила: «Ларик! А можно я завтра снова приду? Я тебе не помешаю?» «Да приходи, пожалуйста! Когда ты еще такую красоту увидишь? Думаю, не скоро», — ответил художник рассудительно.

Вот, наконец, и зима. Я так люблю первый снег! Он словно говорит мне: «Все, закончилась унылая и депрессивная осень, скоро Новый год!» А Новый год всегда дает надежду. На что? Да все на то же чудо, наверное. Конечно, потом Новый год переходит в Просто год, а потом в Старый год, надежды не сбываются, а чудеса не случаются. Но в предпраздничные дни об этом думать не хочется. А хочется украшать дом, покупать подарки и думать о том, что все неприятности остались позади.

Неприятностей, кстати, у меня хоть отбавляй, а подарков ни от кого не предвидится. Я уже все объяснила всем друзьям, чтоб они даром время не тратили: во-первых, мне трудно угодить, а во-вторых, я богатая женщина. Сама себе все могу купить. У меня есть магазины, швейная фабрика, парочка салонов красоты и еще кое-что по мелочи. Вот сегодня ко мне журналисты приходили, брать очередное интервью в очередную рубрику «История успеха». И девчушка одна задала вопрос, — какой новогодний подарок запомнился мне больше всего. Я отговорилась какой-то ерундой, но сейчас на меня вдруг нахлынули воспоминания, и я вспомнила свой по-настоящему дорогой подарок...

Подъезжая к пятиэтажной хрущевке, я очень волновалась. Вспомнит ли меня Марина Алексеевна? Она открыла дверь, и я сразу узнала ее. Сейчас ей было около шестидесяти.
— Здравствуйте, Марина Алексеевна! Вы, наверное, меня не узнаете, я ваша ученица, Маша Савченко.
— Машенька! — всплеснула она руками. — Как же не узнаю, конечно, узнаю. Проходи скорей, как я рада тебя видеть!
Я прошла в скромную квартирку. Здесь все словно застыло в восьмидесятых — стандартная советская мебель, простенькие обои... Но вот коридор стандартным не назовешь — стены сплошь увешаны фотографиями бывших учеников — меня обступили знакомые и незнакомые лица, и на минуту я потерялась во времени. Как же много их было! И кто знает, сколькие из них обязаны ей своими первыми победами...
 

Знаменитая убийца Билла оказалась совсем в другом водовороте событий, снявшись в новом фильме "Моя супербывшая". Удивительно, но непростые романтические отношения в кино уже давно самым негативным образом проецируются на личную жизнь Умы Турман. Кто бы мог подумать, что самая знаменитая женщина Голливуда окажется самым одиноким человеком на Земле...
Самая стильная, самая сексуальная и самая загадочная — Ума Турман без особых усилий занимает первые места во всевозможных рейтингах. В ее честь называют группы и слагают песни. Ей посвящают фильмы. В ее огромных прозрачных глазах утонула половина мужчин мира. Сегодня в Уме вряд ли кто-то сможет узнать ту угловатую долговязую девчонку со странными, словно у инопланетянки, чертами лица, что рыдала перед зеркалом после школьных занятий. Одноклассники гоняли ее по школьному двору, дразня дылдой и рыбой-молотом. "Ну почему я такая страшная?! Ну, зачем вы меня так по-идиотски назвали?!" Мамаша, фотомодель и хиппи, и отец, бывший тибетский монах и известный профессор религии, не думали, что имя, которое с разных языков переводится как "Лошадь", "Ботинок" или "Срединный путь", доставит их дочери столько страданий. Зато в Нью-Йорке, куда Ума перебралась, бросив школу, асимметричные черты лица, неуклюжая фигура и странное имя оказались востребованными и в модельном бизнесе, и в кино. Профессию "вешалки" Ума быстро возненавидела, зато отношения с кино и сильным полом показались ей более чем занятными. Правда, сверстники девушку не привлекали. Она любила эксцентричных мужчин с прошлым, умных и неординарных. С ними ей было по-настоящему интересно.

Когда находишься где-то под облаками, особенно чувствуешь свою беспомощность и зависимость от других людей...

Мы со свекровью направлялись к ее родственникам в Москву из Перопавловска-Камчатского, предстоял долгий перелет. Надежда Ильинична не поклонница авиации, а тут еще и простудилась и на борт взошла с температурой. Ничего не поделаешь: откладывать перелет слишком дорого. Справа от свекрови место заняла женщина лет тридцати — она направлялась домой к мужу и сыну, навестив на Камчатке пожилых родителей, Она тоже боялась лететь и, чтобы не нервничать, даже выпила бокал вина. Надежда Ильинична из вежливости вела с ней вполголоса беседу, я же уткнулась в журнал. Так спокойно прошло около четырех часов...

Жалоб на проблемы и несовершенство мира Настя не одобряла...

Уж она знала об этом больше всех. Она вообще не понимала, как это при таком беспорядке солнце по утрам еще встает, а вечером заходит. Ничем Настю не удивишь: работа у нее такая. Она работала в компании, занимающейся организацией массовых мероприятий, вторым человеком после шефа. А второй — это человек, который отвечает за все.

            Нервная работа

Еще когда ее только брали на работу, начальник предупредил: — Клиенты моей фирмы — люди богатые. У нас складываются особые отношения. Мы устраиваем нестандартные праздники. Люди отдыхают, а потом рассказывают о нашем шоу знакомым, и потом меня "передают из рук в руки" как нечто эксклюзивное.

"Зануда", — подумала она тогда. Но это было чистой правдой. Клиенты шефа по уровню капризности не уступали голливудским звездам. Настя была обязана помнить о "тараканах" в их головах, учитывать их норов и размер. Ау исполнителей — художников, сценаристов, реквизиторов, ведущих — свои "тараканы". Кто-то может внезапно закричать, и все пугаются — а он просто так горячо объясняет пришедшую ему в голову идею. Кто-то кивает, все распоряжения записывает, но ничего не успевает...

Я разрывался между двумя очень близкими для меня людьми: между отцом и женщиной, которую желал с первой минуты нашего знакомства. Что делать?
После смерти мамы отец стал для меня не просто другом. Как-то незаметно мы поменялись ролями: я все чаще заботился о нем по-отцовски, а он, почти как сын, бывал, недоволен моей опекой, протестовал против нее, требуя, чтобы я не звонил ежедневно с вопросами о здоровье. Но потом жизнь забросила меня в дальние страны, и вот я возвращался домой после очередной полугодичной стажировки за границей. Как же я соскучился по тебе, папа! Письма, звонки — это все, конечно, прекрасно, но вот в глаза не посмотришь, не погладишь по плечу, не обнимешь и не узнаешь, если вдруг у отца приболит сердце. Ведь не скажет!
— Вадим! — кричал отец радостно в трубку, когда первым делом после возвращения домой я бросился к телефону и позвонил ему. — Я не мог дождаться, когда ты вернешься! У меня для тебя сюрприз!
— Большой или маленький? — улыбнулся я, представляя, как в детстве, коробку с чем-то вымечтанным.
— Очень приятный и очень неожиданный! — говорил отец восторженно и тут же раскрыл тайну. — Я женюсь! Представляешь?! Я хочу познакомить тебя со своей ненаглядной невестой!
Вот так «коробочка с мечтой»! Я улыбнулся: детство закончилось окончательно и бесповоротно, и даже сюрпризы моего папы больше напоминают те, которые дети обычно преподносят своим родителям, а не наоборот.